Перевод песенного текста – игра с особыми правилами, а пятерка арбитров в ней: язык – текст – рифма – ритм – мелодия. Основные правила игры, именуемой художественным, поэтическим переводом, задаются языком. Язык открывает окно возможностей, он же расставляет флажки, за которые нельзя заступать. Да, кроме того, эти флажки иногда невидимы. Текст определяет содержание перевода, рифма обрамляет поэтический текст. Переводчик стихотворного текста может изменить ритмический рисунок стиха. У песенного текста более строгие ограничения, Одно из требований к переводу песенного текста – это попадание в ритм. Ритм обязывает слушать оригинал и считать ударные слоги. В идеале не только строка, каждое фонетическое слово перевода должно попадать в ритм.
Объединяет спортивную игру и перевод наличие комментаторов и комментариев. Переводческий комментарий преимущественно касается оригинала, его содержания, он предполагает толкование сегментов исходного текста – единиц перевода. Такой комментарий обращен в первую очередь к читателю. Авторский комментарий переводчика – не переводческий комментарий в привычном понимании последнего. «Автору перевода время от времени приходится объяснять редакторам или заказчикам, почему он пришел к тому или иному переводческому решению. В сущности, в этот момент он делает устный комментарий на свое переводческое решение», пишет автор статьи «Переводческий комментарий» [1].
Авторский комментарий к переводу – это послесловие, в котором представлен предшествующий поиск. Это поэтапное описание самого процесса перевода: сравнение возможных вариантов перевода, обоснование выбора варианта, анализ условий, влияющих на принимаемое решение. Авторский комментарий не доказывает, что так правильно, он объясняет, почему так.
Следующий комментарий – послесловие к нашему переводу известной украинской песни на слова Лады Ревы. Ее песенный текст отличает «простота и прозрачность слога» и «светлая прозрачность нот». Отсюда главное обязательство, принятое на себя автором перевода, – по возможности сохранить простоту и легкость стиха.
Летять, ніби чайки, і дні, і ночі
В синю даль, в синю даль.
А серце мені шепоче:
– Кинь печаль, кинь печаль.
Комментарий к первой строфе касается специфики устной речи. Первая строка песни допускает буквальный перевод, но по созвучию напрашивался такой:
Летят в небе чайки, и дни, и ночи.
В письменном тексте пунктуация помогла бы определиться со смыслом – «и чайки летят, и время летит». В устной речи все не так однозначно: то ли «летят чайки, и время летит», то ли «чайки летят днем и ночью, днями и ночами».
В письменном тексте возможен и такой неоднозначный по смыслу вариант: Летят в небе чайки. И дни и ночи. Однако это песенный текст. Чтобы избежать многозначности, отказываемся от соблазна сохранить созвучие и останавливаемся на буквальном переводе:
Летят, словно чайки, и дни и ночи.
Кроме того, он перекликается с предлагаемым далее сравнением:
А весны, как птицы, ... спешат улетать.
Текст песни пронизан связями, и они не линейны.
Во второй строке считаем уместным сохранить краткую форму прилагательного: синю даль. Хотя бы для того, чтобы сохранить и смысл, и ритм. Что еще говорит в пользу краткой формы? Эта форма конвенциональна. Она известна нам из сказок, из фольклора: Красна девица. Белы рученьки. Сине море. Или из знакомых каждому строк:
Князь у синя моря ходит,
С синя моря глаз не сводит;
Глядь – поверх текучих вод
Лебедь белая плывет.
Так что авторитет Пушкина нам в помощь.
Можно бы, конечно, перевести и так: В синь и даль. Это приемлемо для чтения с листа, но не для восприятия на слух. В синь и даль в устной речи сливается в некую синидаль.
Далее – третья строка: «А серце мені шепоче». Буквальный перевод «А сердце мне шепчет» не согласуется с ритмом. Можно с оговоркой принять, например, вариант «А сердце сказать мне хочет». Вроде бы допустимо, но...
Отказываемся и от того, чтобы воспроизвести буквально строку «Кинь печаль». Ведь по-русски мы, скорее, скажем: «Не печалься». А «Кинь печаль» отдает небрежностью (Ср.: «Да брось ты это»). Так что выбираем иной вариант: «А сердце понять не хочет, в чем печаль».
Вторую строфу можно бы оставить «без изменений».
Ген, сонце у хвилях заграло,
І радість витає навкруг!
Наче в світі не стало
Розлук...
Например, перевести так:
И солнце с волною играет,
И радость витает вокруг!
Словно в свете не стало разлук.
Точнее, конечно, «Словно в мире не стало разлук». Но останавливаемся на варианте «Словно в мире не знают разлук».
Комментарий к третьей строфе касается переводческих потерь.
Хай весни, мов птиці, казково-сині
Відлетять, відлетять.
Я тільки тебе єдину
Буду ждать, буду ждать.
С сожалением, но отказываемся от «казково-синих» весен. «Сказочно-синие весны» попросту выпадают из ритма. Кроме того, нужно решать проблему перевода глагола «відлетять», его буквальное соответствие «отлетят» уводит восприятие в сторону. Здесь лучше бы «улетят». Но тут вступает в свои права рифма. В итоге сказочность весны заменим ее быстротечностью.
Пусть весны, как птицы:
едва вернулись – и спешат улетать.
Я только тебя одну лишь
буду ждать, буду ждать.
Рифма многое определяет в простом, прозрачном по смыслу стихотворном тексте. Однако в следующей, заключительной, строфе ритм и рифма соперничают.
Я вірю – повернеться щастя,
З тобою зустрінемось знов.
Ти скажи, чи не згасла
Любов..
Можно бы перевести так:
Я верю, что счастье вернётся.
С тобою мы встретимся вновь...
Однако это песенный текст, и, переложив перевод на музыку, замечаем малозаметный изъян: трехсложное слово «вернется» не так успешно, как оригинал, справляется с восходящей интонацией.
Воспользуемся тем, что в стихотворении уже есть ключевой образ – сердце.
А сердце торопится к счастью и верит:
мы встретимся вновь.
Ты скажи, не погасла любовь.
Конечно, здесь была бы вполне допустимой простая грамматическая замена: «А сердце торопится к счастью и верит, что встретимся вновь». Но выбор в пользу бессоюзной связи подсказывает оригинал.
Можно было выразить ту же мысль и по-другому:
И верит, что встретимся вновь,
Что ещё не погасла любовь.
Или же так:
И верит, что встретимся вновь,
ведь ещё не погасла любовь.
Но (надо же!) маленькая частица «ведь» усложняет содержание, а «еще» семантически тяготеет к неполноте.
В последней строфе автор стихотворения меняет временной план, прямо обращаясь к любимой: «Ти скажи, чи не згасла любов». И отказаться от обращения «Ты» просто нельзя. «Ты» – это любимая, она присутствует в стихотворении с первых его строк. «Ты» – это отрицание разлуки.
И наконец, не обходим вниманием и то, что в исходном тексте вопрос не обозначен формально. «Ти скажи, чи не згасла любов...» – это и вопрос, и просьба.
Итак, при переводе песенного текста именно ритмика определяет многие решения, песенный текст включает мелодию в область содержательного или, иными словами, повышает ранг мелодии стиха до доминанты перевода. Конечно, есть еще понятие благозвучия – предмета эфемерного и потому трудно поддающегося комментированию..
1. «Переводческий комментарий". URL:
https://sites.google.com/site/moimstudentam/graduation-paper/home
|